В своей журналисткой практике я нередко сталкивался с мудрыми и интересными людьми, лишенными всякого позерства и чванливости. В их числе — Тамара Моисеевна Черепенина.
В последний год своей жизни она сильно болела и иногда просила меня отвести или забрать ее из больницы. Я запомнил нашу последнюю встречу. Она уже не могла без посторонней помощи сесть в машину. Отказалась сесть на заднее пассажирское сидение, с трудом расположилась на переднем. Держалась мужественно, шутила.
— Вот, проклятая старость: тело отказывается служить. Думала ли, что доживу до такого состояния? – сказала Тамара Моисеевна.
— Когда был молод, то препоясывался сам и ходил куда хотел, а когда состаришься, то другой препояшет тебя и поведет, куда не хочешь.
Я вдруг вспомнил эту фразу из Евангелия и тотчас же пожалел о сказанном, потому что она была некорректной по отношению к больному и пожилому человеку.
Увидев мое смущение, Тамара Моисеевна ответила. Я поразился тому, насколько ясен и мужественен был ответ 88-летней женщины.
— Да, все нормально. Заканчивается предначертанный цикл жизни, я ухожу… Никому еще не удавалось его миновать…
Через несколько дней Тамары Моисеевны не стало.

За полчаса до войны
Когда началась война, Тамаре Моисеевне Черепениной было 13 лет. Ее семья жила на Украине, в Днепропетровске, бывшем Екатеринославе. Отец, Моисей Борисович Виленский, работал бухгалтером, мама, Елизавета Сергеевна, — акушером-гинекологом. Тамара, стараясь быть похожей на маму-доктора, усердно и активно выполняла свои обязанности санитарки в тимуровском отряде. 21 июня 1941 года в гости из Москвы приехала подруга Тамары — Лера Золотарева, скрипачка симфонического оркестра, и по этому поводу утром 22 июня вся ее большая и гостеприимная семья собралась на балконе сфотографироваться на память. Глядя на снимок, на лицах взрослых не увидишь и тени тревоги. Просто собралась большая семья, Тамара обнимает хозяйку дома, которая с трудом удерживает на коленях раскапризничавшегося сынишку и племянника. Но уже упали первые бомбы на приграничные города, готовилось правительственное обращение к народам Советского Союза, и вскоре пришло сообщение: началась война. И сразу все изменилось.
Вечером из школы с выпускных экзаменов вернулся старший брат Володя и по- ставил в известность семью о том, что их класс в полном составе уходит на фронт добровольцами. Он погиб в боях 1941 года. Тамара Моисеевна до сих пор жалеет, что родители не взяли ее проводить брата на эвакопункт.
Эвакуация на Урал
В 1941 году решено было жителей Днепропетровска эвакуировать в тыловые области СССР. На сборы отвели несколько часов. Когда проезжали вокзал Днепропетровска, видели разбомбленный состав с эвакуированными: искореженные вагоны, кровь на путях. Через два часа после ухода их поезда немецкие самолеты уничтожили мост, отрезав пути эвакуации гражданскому населению. Только в конце войны Тамара узнала, что оставшихся дедушку и бабушку по папиной линии, которые не успели эвакуироваться из Киева, немецкие каратели расстреляли в Бабьем Яру. Почти две недели поезд шел на Урал, в Куеду, что в Молотовской области. Поезд с эвакуированными встретили тепло. Первый секретарь райкома парии на руках вынес незрячую бабушку из вагона. Добрые деревенские женщины принесли голодным эвакуированным маленького жареного поросенка. Мясо аккуратно разделили между приехавшими, предложили порцию и незрячей набожной бабушке Елене Давыдовне. По законам Торы, истинно верующая еврейка не должна употреблять в пищу мясо свиньи, поэтому ей сказали, что купили говядину. Сложно сказать, поняла бы слепая и голодная бабушка обман, но секрет невольно выдал пятилетний мальчик, который задал по-детски прямой вопрос: где у этого поросенка пятачок? Тогда Елена Давыдовна в душном товарном вагоне произнесла на всю жизнь запомнившуюся маленькой Тамаре слова о том, что нельзя никогда и никого обманывать.
— Я всю жизнь молилась Богу, — сказала бабушка. — Я была самой безгрешной женщиной, выполняла все законы. Бог забрал у меня зрение, мужа, трех сыновей, двух внуков (они погибли на фронте в первые дни войны), но с сегодняшнего дня я буду есть все, что ты мне дашь, только прошу тебя — никогда не обманывай меня… Я все переживу, кроме лжи.
Как строился психиатрический диспансер
В 1958 году Тамара Черепенина была направлена в Березники для организации службы психиатрической помощи. Принять ей надлежало ветхий барак, где размещалось неврологическое отделение на 25 коек. Больные и медицинский персонал страдали из-за холода и сырости, большой скученности пациентов. И как-то во время проливного дождя, когда вода начала просачиваться с дырявой крыши в палаты, она в отчаянии набрала номер телефона председателя исполкома березниковского горсовета Анатолия Никаноровича Головина. Сегодня такое почти невозможно представить, но в те времена так было заведено — если Головин был у себя в кабинете, он лично отвечал на звонки горожан. Секретарь в приемной в этом случае не брала трубку и не отсылала просителей по различным инстанциям.
— Анатолий Никанорович, мои больные находятся в крайне опасном положении, и барак может рухнуть в любую минуту, — услышал Головин голос молодого врача.
Он приехал на следующий день. Тамара Моисеевна повела его по палатам. Поскольку мест для всех не хватало, то больные лежали на койках по двое, а иным приходилось стелить постели даже под койками. И во время обхода барака из-под кровати высунулась рука больного, который схватил за ногу Черепенину и что-то у нее спросил. На Головина это произвело сильное впечатление. Срочно был составлен проект, в течение нескольких дней его согласовали со всеми службами, и через год двухэтажное здание психиатрической больницы было практически построено. Осталось подвести его под крышу. И тогда Черепенина решила, что нужно строить третий этаж. Руководство города такую просьбу не посчитало навязчивой, ведь психиатрическая больница, наркология действительно были необходимы городу и всему северному кусту. Трехэтажный корпус был сдан в срок.
Врач, поэт, организатор
В 1978 году психиатрическое отделение было выделено в самостоятельное лечебно-профилактическое лечебное учреждение — психиатрический диспансер. Тамара Черепенина стала его главным врачом. По инициативе Тамары Моисеевны были открыты отделения геронтологии, пограничных состояний, подростковое отделение, создана амбулаторная участковая служба, кабинеты психологической диагностики и коррекции, круглосуточной алкогольной экспертизы, бригады скорой и неотложной психиатрической помощи.
— Нет неизлечимых больных. Самое главное, чтобы врач был знающий и чтобы ум врача был направлен на больного, — считала Тамара Моисеевна.
В 1996 году ей было присвоено звание «Заслуженный врач Российской Федерации». В 1997 году решением Березниковской городской Думы Тамаре Моисеевне Черепениной присвоено звание Почетного гражданина города. Под ее руководством подготoвлено 230 врачей- интернов, два кандидата медицинских наук. Вместе со своим мужем, известным в Березниках врачом-отоларингологом, главным врачом первой областной больницы Валерием Васильевичем Черепениным они воспитали двух дочерей. Их дочери Елена и Ирина тоже стали известными врачами-психиатрами. И сегодня, уже находясь на пенсии, Тамара Моисеевна продолжала консультировать своих коллег, к ней обращались за помощью и советом люди, попавшие в трудные жизненные ситуации.
Она приняла крещение в довольно позднем возрасте, в 2002 году, когда ей было 75 лет.
— Я гуляла по ущелью южного городка. У водопада увидела храм, подошла ближе – разобрала надпись на храме «Утоли мои печали». Здесь, в храме, перед иконой «Утоли мои печали» я крестилась.
Она писала лирические стихи, высоко оцененные мэтром поэзии и ее другом Алексеем Решетовым. Вышло 18 поэтических сборников.
— Стихи рождаются спонтанно, и если кому- то станет чуточку теплее от встречи с моими стихами, я буду рада, — говорила Тамара Моисеевна.
Владимир ПОТЕХИН