Верхнекамье – Родина известных в России и за рубежом врачей, экономистов, ученых, политиков. Среди них – депутат Государственной Думы, председатель Комитета по науке и наукоемким технологиям, академик Российской академии наук, Академии медицинских наук, директор Института иммунологии и физиологии УРо РАН (г. Екатеринбург), «Почетный гражданин Пермской и Свердловской областей», президент Российского научного общества иммунологии Валерий Александрович Черешнев. С нашим краем Валерия Александровича связывают давние отношения: здесь работали его родители, в Соликамске прошло детство. Он был приглашен на празднование юбилея Соликамской школы № 1, которую окончил с золотой медалью в 1962 году. Во время празднования юбилея нам удалось взять эксклюзивное интервью у Валерия Черешнева.
«Ничего дороже мозгов, разума нет»
– Валерий Александрович, мировая наука развивается очень динамично. Сегодня передовые страны уже находятся в шестом технологическом укладе (основные отрасли – нано – и биотехнологии, наноэлектроника, молекулярная, клеточная и ядерная технологии), а Россия еще и в пятый уклад (генная инженерия, программное обеспечение, освоение космического пространства), толком не вошла. Каковы перспективы развития российской науки на ближайшие 10-15 лет?
– Мы – на этапе реформирования. Действительно, где-то на 60 процентов по технологическому развитию находимся в пятом технологическом укладе. Шестой уклад – это нанотехнологии, в нем мы на 10 процентов. Развитые страны в шестом укладе на 30 процентов. Закончится развитие уклада совершенствованием робототехники, роботостанков. Наука расширяет свои горизонты, мы дошли до возможности вносить исправления в генетические дефекты. Можем трансплантировать выращенные человеческие ткани.
– Вы имеете ввиду клонирование?
– Вовсе нет. К примеру, берутся клетки от здоровой печени человека и выращивается новая печень. За рубежом уже выращены гортань, легкие.
– Значит, «черный бизнес» на донорских органах людей должен уйти в прошлое?
– Совершенно верно. Из одной клетки всегда можно вырастить «родной орган», который не будет отторгаться организмом. Сегодня в развитых странах с момента рождения человека создается банк его клеток, взятых из пуповинной и крови.
– Почему именно оттуда?
– Потому что стволовые клетки, лейкоциты, эритроциты легко добыть из пуповинной и крови.
– По силам ли нашей науке совершать такие открытия?
– Безусловно, по силам, ведь многие открытия сделаны впервые нашими учеными: те же стволовые клетки открыты в начале прошлого века в Петербурге профессором Военно-медицинской Академии Александром Александровичем Максимовым. Ученые у нас есть, академия наук функционирует, но из-за введения санкций труднее стало с реактивами, электроникой, оборудованием, стареет парк научного оборудования. Большая часть компонентов из электроники – западные. У нас до сих пор нет своего производства компьютеров, сотовых телефонов
– Может, нам пойти по китайскому пути: с помощью промышленного шпионажа украсть или купить технологии и совершенствовать их?
– Мало приобрести технологии, нужно на их основе наладить производство. У нас более трех тысяч компонентов электроники используют детали с применением редкоземельных элементов.
В Силиконовой долине работает около 50 процентов российских ученых – остальные иностранцы. Нет специалистов. На подготовку высококвалифицированного ученого нужно 20 лет. Американцы посчитали, что обучение школьника в средней школе государству обходится в один миллион долларов
Ничего дороже мозгов, разума нет. Это самый дорогой ресурс. Поэтому американцы запустили свой мощный грантовый «пылесос» и со всего мира собирают лучшие умы. Французы, немцы жалуются, что их молодые ученые уезжают в США. С первых школьных олимпиад талантливые школьники уже на учете в США. Выиграл олимпиаду – езжай в США. Тем самым им говорят – привыкай к нашему образу жизни.
Как вернуть роль лидера в науке
– Президент ставит задачу: научно-техническую политику приравнять к стратегии национальной безопасности, но мы по-прежнему далеки от ее реализации?
– Дело в том, что финансирование науки мы проводим в основном за счет государственного бюджета. А на Западе 50 процентов финансирования дает государство, другую половину – бизнес. Там предприниматели стоят в очередь, чтобы финансировать науку.
– Почему? У нас крупные предприятия, как от чумы шарахаются от непрямых производственных затрат, считая, что финансировать науку – значит выбрасывать деньги на ветер?
– На Западе, как только объявляют, что предприятие финансирует науку, оно приобретает совершенно иной имидж: значит, оно полностью по всем каналам проверено, не имеет никаких левых схем и проблем с законом. Главное, в этом случае государство предприятию предоставляет массу преференций.
На наших заседаниях Академии наук, в Государственной Думе мы доказываем, что инновационная составляющая в науке должна быть не менее 30 процентов. Нам отвечают: много – нет средств.
– Почему Россия утратила роль международного лидера в научных исследованиях? При каких условиях она может вернуть лидерские позиции?
– За прошедшие два десятилетия почти наполовину сократилась численность научных работников, научных организаций. Мы практически лишились мощнейшей в мире отраслевой науки. Гордость мировой науки – наша академия наук сегодня в результате реформ оказалась без научных организаций. Социальная беззащитность ученого, устаревшее оборудование, снижение качества подготовки специалистов – это далеко не полный перечень причин, способствовавших утечке мозгов из России. Если к этому добавить отсутствие реальных масштабных государственных проектов, подобных атомному, космическому, отсутствие спроса у производственного сектора на результаты научно-технической деятельности, то ответ будет очевиден.
Можно ли изменить ситуацию? Я считаю, что не только можно, но и необходимо: только мощный научный и научно-технологический потенциал решит задачи социального, экономического развития, обеспечит независимость и безопасность страны. В первую очередь должна быть политическая воля и реальные действия по развитию нашей науки с учетом многовекового отечественного опыта.
В ближайшие годы рак будет побежден
– За последние годы в России узнали о различных вирусных заболеваниях: свиной, птичий гриппы, лихорадка ЗИКА. И каждый раз аптеки не готовы к вирусам. Может оттого, что они, как компьютерные вирусы, специально разрабатываются в биолабораториях?
– Я далек от мысли, что кто-то «разрабатывает вирусы». Наличие или отсутствие в аптеках тех либо иных лекарств объясняется состоянием отечественной фармпромышленности. А состояние весьма не радужное. Мы практически находимся в полной зависимости от зарубежных поставок. Даже, если наши ученые разработают самую современную вакцину, то ее клинические испытания, прохождение всех стадий экспертной оценки до рынка требуют не только времени, но и средств, которых и у ученого, и у разработчика, как правило, нет. К сожалению, наш «фармпотенциал» за эти годы во многом разрушен, а восстановление идет слишком медленно.
– Может ли человечество победить рак в ближайшие 10-15 лет?
– У меня есть уверенность, что в ближайшие годы человечество победит рак. Во всем мире общепризнанной стала вирусно-генетическая теория происхождения злокачественных опухолей российского академика Льва Александровича Зильбера, которую он сформулировал в середине 60-х годов прошлого века. В наших научно-исследовательских институтах, вузах, клиниках работает очень много светлых голов, которые уже вносят и обязательно внесут свой решающий вклад в дело борьбы с этими опасными болезнями.
Беседовал Владимир Потехин